Не так давно по БТ был показан сюжет о выделении БМЗ на нужды модернизации синдицированного (совместного, на паях, Всемирного банка и АСБ «Беларусбанк») кредита на $300 млн. Сюжет этот интересен тем, что в условиях нашего дефицита источников для инвестиций продемонстрировал некоторые детали механизма привлечения таких инвестиций.
Пословам представителя предприятия, разработанный под кредит бизнес-план предприятия сначала прошел, по поручению Всемирного банка, экспертизу специализированной консалтинговой компании.
После этого АСБ «Беларусбанк» также независимо провел экспертизу этого бизнес-плана своей доверенной консалтинговой компанией. Только получив благоприятные заключения, банки вступили в переговоры.
Уж не знаю, чье заключение авторитетно для АСБ «Беларусбанк», но крупные западные банки пользуются экспертными услугами специализированных фирм.
Специализированных как по отраслям, так и по рынкам. И решение о выделении кредитов опирается не на эмоции, а на набор экспертных заключений. Причем каждая такая фирма крайне озабочена своим реноме, всегда норовит подстраховаться, очень тщательно анализируя риски: в случае каких-то проблем после выделения кредита основательность ее экспертного заключения будет анализироваться очень тщательно. И от результатов этого анализа будет зависеть возможность получения следующих заказов.
Даже самая крупная и авторитетная такая фирма может, при обнаружении фактов недобросовестных экспертиз, просто обанкротиться.
Теперь посмотрим, как выглядит процесс выделения инвестиционных ресурсов у нас.
Директора посетила идея. Ни серьезного анализа рынков, ни анализа технического уровня и стратегии действий конкурентов взять негде. Верстается некий бизнес-план с ориентацией на производство по полному циклу. Закладывается максимум, в привычном расчете на бездонность государственного кармана. Да по-другому трудно и сверстать, поскольку надеяться на кооперацию не приходится. Во-первых, нет в стране промышленной политики, в рамках которой можно предусмотреть кооперацию. И, во-вторых, подставят. Даже госпредприятие. Про частника и говорить не приходится.
Поддержка Минпрома или профильных концернов достигается исключительно за счет личного авторитета директора. Поскольку никакой серьезной информации о состоянии рынков или обоснованности планируемых технических решений эти органы не имеют и оценить качество бизнес-плана просто не в состоянии.
Поддержка банка достигается либо за счет административного нажима госорганов на госбанки, либо за счет общей платежеспособности предприятия, либо за счет предоставления банку залога из незадействованного оборудования или площадей. Специалистов, способных проанализировать бизнес-планы, в наших банках нет, анализируются только финансовые аспекты. Так, например, «Белвар» в погашение таких инвесткредитов продал все свои площади, выходящие на пр. Независимости.
Допустим, и бизнес-план красивый нарисовали, и поддержку вышестоящих госорганов и банка получили. Напомню, в основе - всего лишь идея директора. И никаких серьезных обоснований. Но инвестиционных ресурсов в стране так мало, что серьезные решения принимает только президент. Весь пакет документов отправляется в его администрацию.
А там его судьбу решает не обоснованность или эффективность (обоснованность всех таких проектов приблизительно одинакова, т.е. никакая), а наличие у директора «крыши» в виде влиятельного чиновника или личное впечатление президента.
Других оснований для выбора проектов для инвестирования с господдержкой просто не существует. Кто доложит, как доложит...
Соответственно, и судьба инвестпроектов с господдержкой складывается случайно. Так, например,
Анатолий Капский на борисовском заводе БАТЭ и
Руслан Готовко на «Лидаагропроммаше» при минимальной поддержке государства сумели вынянчить свои идеи и добиться существенного прогресса своих предприятий.
А вот несоизмеримо большие инвестиции с поддержкой государства в «Интеграл», «Горизонт», «Белвар», как и многие другие, пришлось списать. Под угрозой инвестиции с господдержкой в МАЗ, Минский моторный завод, «Гомсельмаш», которые тоже были сделаны не комплексно и без достаточных обоснований.
В 1990-х гг., когда рынок России был ненасыщен, подобная практика все-таки позволяла как-то использовать созданные или модернизированные мощности.
Редко - в нормативные сроки, но как-то удавалось. На сегодняшних насыщенных рынках в условиях жесткой конкуренции такое хаотическое инвестирование - разбазаривание и без того дефицитных ресурсов. Поскольку даже просто недостаточное или слишком растянутое по времени финансирование хорошего проекта может сделать его необоснованным: рынок ждать не будет, и конкуренты нишу на рынке займут. А уж финансирование взаимоисключающих или плохо проработанных проектов, столь широко распространенное у нас, - просто
«головотяпство со взломом».
Как пример. «Белкоммунмаш» освоил производство электричек со швейцарцами. Успешно ведет локализацию производства. И одновременно в Барановичах планируют создать сборочное производство... китайских электричек серии БКГ. Хотя за рынки и «Белкоммунмашу» бороться приходится непросто. Производство еще и китайских электричек - просто удар ему в спину.
Нынешнее правительство в части управления процессами инвестиций отстало от жизни навсегда. Речь уже не идет об ошибках. Речь идет о сложившейся системе разбазаривания национального достояния ради достижения временных политических эффектов. Но ведь будет и день завтрашний.
Александр Обухович,
БелГазета